Мы вынуждены сообщить, что в 2024 году команда НП ИПЦ “Априори” решила прекратить свою работу. Этому предшествовал долгий путь нашей работы и в здесь, в последнем нашем посте, мы бы хотели поделиться с вами логикой принятого решения.
На протяжении своей истории ИПЦ «Априори» преимущественно занимался проектами связанными с публичным, общественным пространством. Программы «Гражданский Клуб №19», Фестиваль документального кино «Чеснок», «Ресурсный центр для НКО и инициативных групп» и Инфо-служба напрямую создавали такие пространства или помогали их развитию. Нередко, они становились уникально свободными и открытыми площадками для Приднестровья. Мы занимались этим, считая это критически необходимым для здоровой жизни развивающегося общества.
Однако, в 2018-2020-х годах в Приднестровье радикально повысилось преследование за публичную деятельность и высказывания. В таких условиях само по себе наличие свободных пространств стало вторичным фактором среди тех, что определяют свободность публичной жизни. Поэтому мы были вынуждены начать переносить свой фокус на прямую юридическую помощь жертвам репрессий в сферах свободы слова, свободы информации, свободы собраний и ассоциаций. Так юридическое направление стало главным и единственным в последние годы существования “Априори”. В 2021 г. мы опубликовали большой обзор «Свобода в изоляции», где мы исчерпывающе детально и максимально широко описали сложившиеся условия, кейсы и нашу работу. Основным выводом стало основанное на разносторонней практике утверждение о неэффективности всех имеющихся в руках жителей Приднестровья инструментов для защиты своих прав, а в качестве рекомендации – предложение создания института переходного правосудия (англ. “transitional justice”) для Приднестровья.
Вместе с тем, исчерпывая доступные нам стандартные механизмы в рамках имеющейся правовой системы, следующие несколько лет мы уделяли особое внимание более широкому спектру инструментов. Мы обращались в ЕСПЧ, но рассмотрение дел в нём занимает годы и само по себе никак не способно повлиять на конкретную ситуацию для преследуемых. Мы обращались к судебной системе Молдовы, но она продемонстрировала свою полную неспособность адекватно работать по кейсам из Приднестровья, учитывая специфичность региона. Мы обращались к публичности и дипломатии, коммуницируя как с широкой общественностью так и с международными акторами от дипмиссий отдельных государств, до ОБСЕ и ООН. Но и эти механизмы оказались малоэффективны в помощи жертвам репрессий.
Обобщая, мы вынуждены констатировать, что за более чем тридцатилетнюю историю для жителей Приднестровья не создана система сколь-либо обеспечивающая соблюдение прав человека. Организации и целые институты либо встроились в сформировавшуюся парадигму, либо прекратили свою работу в регионе, не найдя возможности честно выполнять свою роль. В этом контексте нам ничего больше не оставалось, кроме как сфокусироваться на уже упомянутом переходном правосудии, как на специальном институциональном подходе для схожих условий. Тут нам придётся немного остановиться на этой концепции и нашем видении относительно её актуальности для Приднестровья.
«Понятие ”правосудие переходного периода” охватывает весь спектр процессов и механизмов, связанных с попытками общества преодолеть тяжелое наследие крупномасштабных нарушений законности в прошлом с целью обеспечить подотчетность, справедливость и примирение»
(УВКПЧ, ООН)
Действительно, говоря о переходном правосудии чаще говорят о восстановлении исторической справедливости, о принятии решений по массовым нарушениям прав человека, совершенным непосредственно в ходе острой фазы конфликта. Так происходит потому, что институты переходного правосудия обычно создавались непосредственно после окончании горячей фазы конфликта. Однако для наших реалий сегодня скорее первичен аспект, направленный в будущее, связанный с формированием среды для становления здоровой системы прав человека в регионе. Создаваемые в рамках переходного правосудия независимые международные судебные и внесудебные органы, решения которых признаются властями конфликтных сторон, позволяют как придавать взвешенную правовую оценку политическим противостояниям, так и последовательно продвигать стандарты верховенства права внутри отдельных территорий безотносительно их признанности.
Углубляясь в практику переходного правосудия мы обратились к опыту географически и хронологически близкой нам территории бывшей Югославии, прежде всего Боснии и Герцеговины. Все опрошенные нами местные эксперты однозначно говорили об исключительной позитивной роли институтов переходного правосудия и сожалели прежде всего об их недостаточной длительности. В то же время, вокруг таких практик существуют дискуссии и мы тоже не питаем иллюзий считая переходное правосудие “волшебной палочкой”. Однако полагаем, что такие механизмы – это то немногое, что может принципиально изменить ситуацию для работы и развития гражданского сектора в регионах подобных нашему. Более того, мы считаем, что практики переходного правосудия заслуживают активного развития и расширения, так как принципы заложенные в их основе способны служить не только нейтрализации постконфликтных состояний обществ, но и, возможно, профилактики некоторой части таких конфликтов.
Мы убеждены, что создание института переходного правосудия выгодно и властям Молдовы, и властям Приднестровья, если обеспечение прав человека является их приоритетом. Однако, обращаясь к обеим сторонам и к международным акторам в различных формах и на различных площадках, мы не встретили энтузиазма.
Таким образом, в отсутствии реальных инструментов для работы и реалистичных перспектив их появления в обозримом будущем, а также во избежание профанации нашей миссии как организации гражданского общества “работой” в таких условиях, мы и пришли к решению о закрытии.
Послесловие:
Мы бы хотели выразить глубокую благодарность и тепло всем тем сотням людей за все эти годы, кто вместе с нами вкладывал свои сердца и умы, жертвовал своим временем ради общего дела и, отдельно, сотрудникам различных институтов, расширявших границы возможного для достижения необходимого.
Председатель ИПЦ “Априори”, Евгений Дунаев
