Поповский: «Свободу Чорбе! Отставку Мове!». Пикет, задержание и «Первый Приднестровский»

7 августа, в 9:00, начался одиночный пикет правозащитника, руководителя общественной организации «Содействие эффективному правосудию» и юриста ИПЦ «Априори» Степана Поповского: «Свободу Чорбе!», «Отставку Мове!», «Руки прочь от наших прав и свобод!». В 10:08 его завели в машину ППС.

Об этом уже написал NewsMaker. А «Первый Приднестровский» сделал пост в своем Телеграм-канале (хоть и вышел он у них достаточно однобокий):

Степан Поповский прокомментировал пост так:

Прочитал сообщение Первого Приднестровского канал (далее — ППканал) о сегодняшнем пикетировании, и, знаете, даже не удивился тенденциозности подачи информации.

Ну, прежде всего, ППканал пишет: «Что-то вроде одиночного пикета». Очевидно, ППканалу не хочется сказать так, как называется моё мероприятие по закону. Так вот, по Закону ПМР «О собраниях, митингах, демонстрациях, уличных шествиях и пикетированиях», данное мероприятие называется не «что-то вроде одиночного пикета», а — «пикетирование, осуществляемое одним участником» (п.п. «б» п. 1 ст. 7 Закона).

Далее ППканал уже не то, что не договаривает, а откровенно искажает информацию: «На плакате лозунг: «Свободу Чорбе». Ниже высказывание против главы Оперштаба». На самом деле, на плакате лозунг: «Свободу Чорбе! Отставку Мове!». Я задаю вопрос ППканалу: А что Р.П. Мова, став главой Опрешттба, сдал полномочия Министра внутренних дел ПМР?

Далее ППканал пишет, что я «…не согласен с закрытием границ. Считает, что в Молдову нужно ездить беспрепятственно». Уважаемые господа, не знаю, как к Вам правильнее обратиться — журналисты или пропагандисты! Я вам сказал о том, что наша свобода передвижения ограничена неконституционно — посредством антиконституционных поправок в законы. Вместо ограничения свободы передвижения (ст. 25 Конституции ПМР) на основании конституционного закона (Закона об особых правовых режимах), наша свобода ограничена на основании рекомендации главного санитарного врача посредством постановления Правительства оперативными решениями оперативного штаба. Как такое возможно? Это неконституционно — это моя твёрдая позиция. Ограничивайте конституционную свободу на основании конституционного закона (указом Президента), но тогда выплачивайте компенсации за такое ограничение свободы, как то предписано этим законом! Не желая исполнять обязательства по выплатам, власть прибегла к антиконституционным действиям — причина моего пикета! Приведу, к вашему сведению, позицию Венецианской комиссии Совета Европы, которая изучила, как государства осуществили меры, узаконенные исключительной ситуацией в связи с пандемией, и подчеркнула, что, хотя опасность в этом контексте неизбежна, ПРИНЦИПЫ ПРАВА ДОЛЖНЫ ПРЕОБЛАДАТЬ.

Уважаемые господа журналисты-пропагандисты! В отношении Геннадия Чорбы я утверждал и буду утверждать, что суд над ним был несправедливым. Он не мог быть даже привлечён к суду за митинг на рыбницком мосту, если, конечно, следовать нормам права, а не указаниям свыше.

Сама же ситуация развивалась плавно: сначала сотрудник охраны Верховного совета, потом дежурная машина, затем и ППС. Очень подробно описал ход пикета сам Степан Поповский в своем посте в Facebook (далее его полное содержание):

Пикет я начал около 9 часов утра. Через 5—7 минут после начала пикетирования ко мне подошёл сотрудник охраны здания Верховного Совета в милицейской форме (не представился), который задал мне вопрос, что я делаю, — я сказал, что пикетирую, при этом закон не нарушаю, поскольку нахожусь от здания, занимаемого органом государственной власти (Верховного Совета ПМР), на расстоянии более 30 метров (п. 3 ст. 8 Закона ПМР «О собраниях, митингах, демонстрациях, уличных шествиях и пикетированиях» (далее — Закон о пикетировании)). Он попросил мой паспорт — после его получения, переписал мои ФИО, адрес прописки и номер паспорта.

Несколько позже, минут через 10, подъехала машина с несколькими сотрудниками службы оперативного задержания Управления вневедомственной охраны ПМР. Один из сотрудников, сержант милиции по званию, представился. Он спросил, что я делаю, на что я ответил, что — «Я пользуюсь своей, гарантированной статьёй 32 Конституции ПМР, свободой пикетирования» . После чего, я достал Конституцию ПМР и зачитал её статью 32: «Свобода собраний, митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования, не нарушающих правопорядок и права других граждан Приднестровской Молдавской Республики, гарантируется государством».

Также сержант милиции спросил, сколько нас [пикетчиков] — я ответил, что «Кроме себя, больше никого не вижу. Пикет одиночный».

Зашёл разговор о том, уведомил ли я органы власти о пикетировании. Я достал Закон о пикетировании, и зачитал в пункте 1 статьи 7 текст: «… Уведомление о проведении публичного мероприятия не требуется для проведения:
а) …
б) пикетирования, осуществляемого одним участником. …».
Попросили пояснить, а почему я вышел в пикет, — я ответил: «Чтобы выразить своё мнение, свобода которого гарантирована статьёй 27 Конституции ПМР»:
«Каждый имеет право на свободу мысли, слова и убеждений…».

Представившийся сержант милиции очень вежливо сказал мне, что наряд службы оперативного задержания УВО ПМР прибыл, чтобы обеспечить мне безопасность и порядок. Я поблагодарил за такие действия (они предусмотрены подпунктом «д» пункта 1 статьи 12 Закона о пикетировании).

В ходе разговора я также разъяснил понятие «уведомление о проведении собрания», которое содержится в Законе о пикетировании, — это не получение разрешения или санкции на его проведение. Европейский суд по правам человека указал чёткие цели его применения: «… Цель процедуры уведомления состоит в том, чтобы ПОЗВОЛИТЬ властям принимать разумные и надлежащие меры для обеспечения беспрепятственного проведения любого собрания…» (Постановление Большой палаты ЕСПЧ от 15.11.2018г. по делу «Навльный против Российской Федерации», жалобы «29580/12, 36847/12, 11252/13, 12317/13, 43746/14»). Обратите внимание, не власть нам «санкционирует», а мы ей ПОЗВОЛЯЕМ принять меры, чтобы обезопасить наше собрание! А теперь подумайте, представители власти знают о таком толковании статьи 7 Закона о пикетировании «Уведомление о проведении публичного мероприятия»?

Через время, на специальной милицейской газели, подъехало несколько сотрудников УВД г.Тирасполь во главе с участковым — он мне представился. Я записал в блокнот (он даже подправлял, чтобы я не ошибся в написании фамилии, имени и отчества). Также поинтересовался, причиной моего пикетирования — я отвечал также, как и вышеуказанному сержанту.

Через пол часа после начала одиночного пикета вокруг Степана Поповского собрались не только милиционеры…

Прошло ещё некоторое время. По уверенному шагу сотрудников милиции в мою сторону я понял, что у властей «терпение лопнуло». Действительно, мне, вышеуказанный сержант милиции и участковый, сославшись на Закон о милиции, предложили проследовать в УВД г.Тирасполь. Я ответил, что готов прибыть к ним после пикета. Они сказали, что их предложение проследовать с ними — это требование сотрудника милиции, за неподчинение которому последует наказание. Я уточнил о том, что согласно Закону о милиции я должен подчиняться «законным требованиям» милиции, поэтому попросил назвать законные основания их требований. Этих оснований мне названо не было, и, тем не менее, сержант милиции и участковый милиционер взяли меня под локти и я вынужден был проследовать вместе с ними в милицейский газель.

В УВД г.Тирасполь я был освидетельствован на предмет, отсутствия телесных повреждений, состояния своего давления, которое оказалось слегка повышенным 150/100 — мне врач предоставила таблетку каптоприла.

Потом меня привели к следователю, который представился и проинформировал о том, что ею будут взяты с меня объяснения. На что я сказал, что у мня есть «право молчать», т.е. не свидетельствовать против самого себя, и этим правом воспользуюсь, поскольку все мои «объяснения» в лаконичной форме изложены на плакатах. Следователь зачитала мне текст из статьи 23 Конституции ПМР, которая гласит: «Никто не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга, близких родственников, круг которых определяется законом».

Мой совет — не давать никаких объяснений, пояснений! На сотрудниках милиции лежит обязанность доказать Вашу вину — пусть доказывают без Ваших объяснений, не помогайте им Вас наказать!

После подписания отказа от дачи показаний, был составлен акт об изъятии плакатов. Следователь отказалась выполнять мою просьбу о возвращении моей собственности (плакатов), поскольку эта собственность может быть изъята только по решению суда (к сведению, часть вторая статьи 37 Конституции ПМР гарантирует: «Никто не может быть лишен своего имущества, иначе как по решению суда»). Тем не менее, были приглашены 2 понятых и составлен акт об изъятии — плакаты были изъяты.

После чего, участковый милиционер составил протокол о доставлении, в котором в качестве оснований указано (от руки написано): «проведение разбирательства по одиночному пикетированию». При этом, обратите внимание, зачёркнуты законом предусмотренные основания (пунктом 1 статьи 28.2 КоАП ПМР): «… невозможности … составления [протокола] на месте выявления административного правонарушения, если составление протокола является обязательным…».
В протоколе не указана статья КоАП ПМР (зачеркнуты строки!), которая мне инкриминируется! Просто, кошмар, собственные пожелания участкового милиционера — «проведение разбирательства по одиночному пикетированию» — послужили причиной моего принудительного препровождения в УВД г.Тирасполь.

В конце концов, в кабинет, где был составлен протокол о доставлении вошёл сотрудник Управления собственной безопасности МВД ПМР, который попытался провести со мной «дружескую беседу» на предмет «корректности» моей записи на плакате: «Отставку Мове!». Мне пытались разъяснить, что Министр МВД ПМР не принимал участия в административном преследовании Г.Чорбы за нарушения законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях. Относительно уголовного преследования Романа Ямбогло за сатирическое выступление в отношении Министра Р.П. Мовы, было сказано, что Управление внутренней безопасности МВД ПМР возбудило уголовное дело законно, — с чем я категорически не согласен, поскольку следствие полностью зависит от Министра. При этом, также обсудили уголовные преследования за экстремизм, — мне также оппонировали, что Р.П Мова не имеет к ним отношения. Я заключаю, что власть в моём пикете обеспокоена только одним — моим мнением об отставке Мовы. Хотя я вёл такую беседу на «своей территории» — «территории прав человека», тем не менее, всем советую: не ведите «душевных» и «дружеских» бесед с сотрудниками милиции!

После чего, я был выпущен из УВДг.Тирасполь. В УВД я находился менее 3 часов.

Вот так, реализуется в Приднестровье свобода выражения мнения и свобода собраний.

Разумеется, я обжалую действия сотрудников милиции по доставлению меня в УВД г.Тирасполь, нарушению моего права на свободу собраний (пикетирования). В этот раз я это сделаю необычным образом. О чём напишу позже.