Дела Г. Чорбы и М. Ермураки: ответ МИД ПМР Госдепартаменту США

22 июля 2021 года в твиттер-аккаунте Бюро по вопросам демократии, прав человека и труда, которое подведомственно Государственному департаменту США и управляется одним из заместителей госсекретаря, был опубликован пост, осуждающий недавно вынесенные приговоры Михаилу Ермураки (статье 316-1 «Оскорбление Президента ПМР») и Геннадию Чорбе (предположительно статьи 316-1 и 276 «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности»).

Спустя несколько дней, Министерство иностранных дел ПМР отреагировало на указанное заявление, указав, что «упомянутые решения были приняты судебными органами в полном соответствии с действующим законодательством ПМР», а «указанные в заявлении лица обладают доступом ко всем процессуальным механизмам защиты своих прав и интересов, в том числе в судебном порядке самостоятельно и через своих законных представителей».

Кроме этого в комментарии ведомства было указано, что кейсы Геннадия Чорбы и Михаила Ермураки являются «исключительно внутренним делом Приднестровья».

В недавно опубликованном обзоре ситуации с правами человека в Приднестровье за 2017-2021 гг. «Свобода в изоляции», Информационно-правовой центр «Априори» уже говорил о преследовании Геннадия Чорбы и Михаила Ермураки.

Так, 19 июля 2021 года Рыбницким судом был вынесен приговор Геннадию Чорбе. Он был приговорен к 3 годам и 3 месяцам тюрьмы (позже приговор был заменен на условный срок). За какие именно деяния и по каким конкретно статьям достоверно неизвестно. Однако известно, что суд рассматривал обвинения по статье 316-1 «Оскорбление Президента ПМР» и 276 «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности».

Сам судебный процесс проходил в закрытом режиме, т.к. дело Г. Чорбы было засекречено. Подобное является нарушением принципов и норм международного права (часть 4 статьи 1 УК ПМР). Статья 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод предписывает проведение публичного разбирательства дела. Публичность позволяет осуществлять гражданский контроль над судебной властью. Засекречивание дела создает плодотворную почву для «вопиющей несправедливости и произвольности» со стороны власти.

Позиция ЕСПЧ по вопросам публичности разбирательства дел такова: «[…] Публичный характер судебного разбирательства ограждает стороны по делу от опасности отправления правосудия в условиях секретности, без какого-либо публичного наблюдения; публичный характер судебного разбирательства является также одним из средств утвердить в обществе доверие к судам. Делая процесс отправления правосудия видимым для общества, гласность способствует достижению цели пункта 1 статьи 6 Конвенции — справедливого судебного разбирательства, гарантия которого является одним из устоев демократического общества (Постановление ЕСПЧ от 24.03.2005г. по делу «Osinger v. Austria», жалоба № 54645/00, § 44)».

Важно отметить, что публичность судебного разбирательства может быть ограничена в ряде случаев, указанных в статье 6 Конвенции. Однако, в таком случае органы власти должны оповестить общество о причинах ограничения публичности судебного разбирательства. Этого не произошло. Учитывая, что Г. Чорба обвинялся по статьям об оскорблении Президента и экстремистских деяниях, сложно представить какая именно информация стала причиной секретности.

Кроме этого, засекреченность дела не позволяла проанализировать решение суда, понять, за какие именно деяния был осужден Г. Чорба, а также пронаблюдать за ходом разбирательства и зафиксировать наличие процессуальных нарушений или их отсутствие.

20 июля 2021 года Тираспольским городским судом Михаил Ермураки был признан виновным по статье 316-1 (Оскорбление Президента ПМР). Ему был присужден штраф 500 РУ МЗП (~9200 р. ПМР).

В обзоре ситуации с правами человека в Приднестровье «Свобода в изоляции» мы писали, что, хотя подозрения в совершении указанного преступления основывалось на заключении судебно-лингвистической экспертизы, тем не менее, носило произвольный характер, т.к. не соответствовало международно признанному порядку анализа оскорблений, который должен учитывать не только содержание, но также характер и контекст рассматриваемого выражения (Постановление ЕСПЧ по делу «Alves da Silva v. Portugal», № 41665/07, §28).

Кроме этого, важно отметить, что статья 316-1 содержит неопределенность. Так, например, понятие «оскорбление» достаточно широко прописано в приднестровском законодательстве: отсутствует указание на «умышленность» деяния и использован неопределенный термин «нормы морали и нравственности» и «неприличная […] форма».

Подобное не соответствует требованиям, предъявляемым к «качеству закона», и, как следствие, позволяет применять данную норму не только к оскорблениям как таковым, но и к достаточно резкой критике, что противоречит международным стандартам, т.к. в отношении политических деятелей должна допускаться критика даже в большем объеме, чем к частным лицам, как следует из постановлений ЕСПЧ, например.

Приговор Михаилу Ермураки является хорошей иллюстрацией этой «широты», т.к., исходя из приговора, он был осужден за то, что, при разговоре с директором тираспольской школы №9, «указал на портрет [Президента ПМР] и сказал, что и у нее в кабинете этот наемник висит». Суд решил, что слово «наемник» является оскорблением, хотя оно может быть расценено и как резкая критика: словесно-эмоциональное указание на подчинительную связь между Президентом ПМР Вадимом Красносельским и кем-то/чем-то, в представлении М. Ермураки.

Кроме этого, стоит отметить, что одну из лингвистических экспертиз проводил эксперт отдела инженерно-технических экспертиз «Департамента судебных экспертиз МВД ПМР». Однако, она никак не могла быть организована в рамках МВД или иного органа исполнительной власти, а должна была проводиться в рамках судебной ветви власти — только в этом случае формально обеспечивается её независимость.

Более подробное описание нарушений в этих и других делах 2017-2021 гг., касающихся свободы информации, свободы собраний и ассоциаций, а также права на справедливое судебное разбирательство дела, вы можете найти в обзоре «Свобода в изоляции».

В заключении обратим внимание на указание МИД ПМР, что кейсы Геннадия Чорбы и Михаила Ермураки являются «исключительно внутренним делом Приднестровья».

Как гласит один из важных международных принципов, «нарушения прав человека не являются внутренним делом».

В указанных выше кейсах нами был зафиксирован и описан (в том числе в обзоре «Свобода в изоляции») ряд нарушений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, следовательно, они не могут являться лишь внутренним делом Приднестровья.

Хотим обратить внимание, что на указанный принцип ссылаются не только исследователи, общественные деятели и высокопоставленные международные чиновники, но и Приднестровские политики. В частности, Игорь Николаевич Смирнов, президент ПМР с 1991 по 2011 гг., выступая на конференции «Развитие института прав человека в самоопределившихся государствах» заявил:

«Страны, народы, мировое сообщество рассматривают права Человека и их защиту в качестве основы прогрессивного развития и процветания, как фактор устойчивости и стабильности развития мира. Современное мироустройство на планете движется по этому пути. Права Человека внетерриториальны и вненациональны, их признание, соблюдение и защита являются не только внутренним делом того или иного государства. Они стали объектом международного регулирования, поэтому права человека особо значимы для таких государств, как наше».